Ваши маленькие ножки трепетали на паркете

Обновлено: 08.05.2024

Вы казались бонбоньеркой
Над изящной этажеркой,
И, как беленькие кошки,
Как играющие дети,
Ваши маленькие ножки
Трепетали на паркете,
И жуками золотыми
Нам сияло Ваше имя.

Ерофеевой Надежде Валерьевне

Солнышко светит, кусточки растут.
Всё так игрушечно, за пять минут
Обозреваемо - Сад ли Камней
Вспомнится? (В нём футуризма идей

Не сосчитать. ) Может быть, то кристалл,
В нём отражаться наш мир не устал -
Мир отразится, как в капле слеза,
В столь дорогих и любимых глазах.

Солнышко светит. Игрушечный мир
Новых Японий. Безбрежен и сир
Мир хаотичный - а в капле не так:
В ней всё в гармонии, каждый пустяк

Вес обретает и сбыться спешит.
(. Светит нам бешеный метеорит.
Он разобьётся на капли-миры,
Солнышка лучики. Этой игры

Нам не понять, не постичь, не принять.)
. Солнышко светит в мирочке опять.

Это точно: -
"Нам не понять, не постичь, не принять.)
. Солнышко светит в мирочке опять. "
--
Теории, догадки, предположения, до конца умом не постичь.

Я верю, что всё принципиально логически постижимо. Но есть много вещей, которые мы, на нашем уровне развития логики, пока логически не постигли. Постигать можно не только логикой, ещё, например, некими интуитивными ощущениями и озарениями. Только так мы, на нашем уровне развития логики, соприкасаемся со многими мистическими материями и категориями.

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

В полутемном строгом зале
Пели скрипки, Вы плясали.
Группы бабочек и лилий
На шелку зеленоватом,
Как живые, говорили
С электрическим закатом,
И ложилась тень акаций
На полотна декораций.

И когда Вы говорили,
Мы далекое любили,
Вы бросали в нас цветами
Незнакомого искусства,
Непонятными словами
Опьяняя наши чувства,
И мы верили, что солнце —
Только вымысел японца.

Японской артистке Сада-Якко, которую я видел в Париже

Мы не ведаем распрей народов, повелительных ссор государей,
Я родился слагателем сказок, Вы — плясуньей, певицей, актрисой.
И в блистательном громе оркестра, в электрическом светлом пожаре
Я любил Ваш задумчивый остров, как он явлен был темной кулисой.
И пока Вы плясали и пели, поднимая кокетливо веер,
С каждым мигом во мне укреплялась золотая веселая вера,
Что созвучна мечта моя Вашей, что Вам также пленителен север,
Что Вам нравятся яркие взоры в напряженных глубинах партера.

Вы казались бонбоньеркой
На изящной этажерке,
И, как беленькие кошки,
Как играющие дети,
Ваши маленькие ножки
Трепетали на паркете,
И жуками золотыми
Нам сияло Ваше имя.

При использовании материалов сайта ссылка остается на вашей совести
1997-2022, «Николай Гумилёв : электронное собрание сочинений»

В полутёмном строгом зале
Пели скрипки, вы плясали.
Группы бабочек и лилий
На шелку зеленоватом,
Как живые, говорили
С электрическим закатом,
И ложилась тень акаций
На полотна декораций.

Вы казались бонбоньеркой
Над изящной этажеркой,
И, как беленькие кошки,
Как играющие дети,
Ваши маленькие ножки
Трепетали на паркете,
И жуками золотыми
Нам сияло ваше имя.

И когда вы говорили,
Мы далёкое любили,
Вы бросали в нас цветами
Незнакомого искусства,
Непонятными словами
Опьяняя наши чувства,
И мы верили, что солнце
Только вымысел японца.

Вариант

«Жемчуга» (1910)

Ст. 10: На изящной этажерке,

Примечания

Сада Якко (1872—1946) — драматическая актриса. С труппой мужа, известного актёра Отодзиро Каваками, гастролировала в европейских странах (в том числе и в России) и в США. Гумилёв мог видеть выступления актрисы в 1906—1907 гг.

Когда Сада Якко появилась в 1900 году в Париже, то это было изумительным откровением для большинстав парижан. Откровение было тем приятнее, что искусство Сада Якко представляло великолепный контраст с безобразными глупыми зрелищами всемирной выставки. Её крохотный барак давал приятное отдохновение от выставочной сутолоки. Японская актриска превозносилась до небес, для неё переводили «Даму с камелиями», её сравнивали с Дузе, и счастливая и обогащённая, она вернулась на свой цветущий архипелаг.

Теперь она стремится как можно более приблизить японский театр к европейскому. Её муж Каваками усердно помогает ей в этом. Он также подвизался, вместе с женою, на сценах Европы и Америки, и именно содействие королевы Виктории помогло Сада Якко выступить на японских подмостках, победив упорные вековые предрассудки.

— Лачинов В. П. Очерк японского театра (по Тальяну и Фуксу) // Ежегодник Императорских театров. — 1909. — Вып. 6 и 7. — С. 65—70.

«…Черновики никогда не уничтожаются. В поэзии, в пластике и вообще в искусстве нет готовых вещей… Сохранность черновика – закон сохранения энергетики произведения». О. Мандельштам «Разговор о Данте»
«Рукописи не горят». М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

Для проникновения в индивидуально-языковую специфику текста чрезвычайно продуктивен приём сравнения авторских вариантов, редакций текста. С его помощью можно выявить функционально-стилистическую нагрузку языковых средств текста, определить авторские предпочтения в отборе изобразительно-выразительных приёмов.
Важен вопрос о причинах окончательного выбора той или иной единицы (экстралингвистических и лингвистических). При исследовании японских реалий в стихотворении Николая Гумилёва «Сада- Якко», на наш взгляд, целесообразно сравнить варианты начала стихотворения. Первый вариант вошёл в сборник «Романтические цветы» 1908 года, второй – в сборник «Жемчуга» 1910 года и все последующие издания.
В Собрании сочинений Н. Гумилёва в 4-х томах (наиболее полном на сегодняшний день) приведена первая часть исходной редакции:

«Японской артистке Садо-Якко, которую я видел в Париже» (1908)

Мы не ведаем распрей народов, повелительных ссор государей,
Я родился слагателем сказок, Вы – плясуньей, певицей, актрисой.
И в блистательном громе оркестра, в электрическом светлом пожаре,
Я любил Ваш задумчивый остров, как он явлен был тёмной кулисой.
И пока Вы плясали и пели, поднимали кокетливо веер,
С каждым мигом во мне укреплялась золотая весёлая вера,
Что созвучна мечта моя с Вашей, что Вам так же пленителен север,
Что Вам нравятся яркие взоры в напряжённых глубинах партера. [1]

В «Примечаниях» к тексту читаем: «Стихотворение посвящено известной японской драматической актрисе. С 1902 г. Якко Сада (1872-1946) с труппой мужа, известного актёра Отодзиро Каваками, гастролировала в европейских странах (в том числе в России) и в США. Гумилёв мог видеть выступления актрисы в 1906-1907 гг.» [2]. Заглавие текста в варианте 1908 года определяет жанр лирического произведения – послание, посвящение (ср. классические посвящения: «Дельвигу», «Пущину», «Чаадаеву»). Максимально конкретны у Н. Гумилёва обозначения адресата: «японской артистке Садо-Якко», места встречи – «которую я видел в Париже».
Прямое включение в сильную позицию текста – заглавие – прилагательного «японской», обозначающего национальную принадлежность артистки, позволяет прогнозировать возможность вкрапления в ткань стихотворения слов-экзотизмов, подготавливает восприятие языковых средств, указывающих на принадлежность к японской культуре, истории. Действительно, текст не обманывает наших ожиданий: уже в первой строке находим аллюзию на первую войну нового столетия – русско-японскую войну 1904-1905 гг., о которой Н. Гумилёв повествует перифрастически: «Мы не ведаем распрей народов, повелительных ссор государей». Учитывая, что стихотворение опубликовано в 1908 г., можно предположить, что перифраз актуален и однозначно понимался современниками поэта.
Во второй строке описан жанр, в котором выступает Сада-Якко, – «плясунья, певица, актриса» – традиционный для Японии синкретизм танца и пения в сценическом действии. Четвёртая строка первой строфы преподносит ещё один перифраз: «Я любил Ваш задумчивый остров». Поскольку речь идёт о японской артистке (см. заглавие), то её «задумчивый остров» – это, разумеется, Япония – «островная» страна. Первая строка второй строфы – «И пока Вы плясали и пели, поднимали кокетливо веер…» – содержит в рифмующей (сильной) позиции слово «веер» – неизменный атрибут японской культуры и быта. Но веер – это «общевосточный», а не «специфически японский» колорит.
Танец женщины с веером – традиция азиатского Дальнего Востока: Китая, Кореи, Японии. Распространяется этот вид сценического искусства и на Индокитай, то есть не выражает сугубо японской реалии культуры.
Возможно, именно это подвигло Н. Гумилёва отказаться от «веера» в следующей редакции текста, заострив внимание на специфически японских деталях. Тем не менее, уже в первом варианте отчётливо виден «японский след» – семантическая цепочка: «японская актриса», «Сада-Якко», «Ваш задумчивый остров» (Япония), «плясали и пели, поднимали кокетливо веер».
Заметим, что данный вариант текста страдает описательностью, и это, в сочетании с перекрёстной рифмовкой, придаёт ему некоторую тяжеловесность.
Интересно сопоставить данную редакцию 1908 г. с окончательной – 1910 г.:

И когда Вы говорили,
Мы далекое любили,
Вы бросали в нас цветами
Незнакомого искусства,
Непонятными словами
Опьяняя наши чувства,
И мы верили, что солнце –
Только вымысел японца.

Садаякко ( 川上貞奴 Каваками Садаякко , также Сада Якко ; 18 июля 1871, Токио — 7 декабря 1946, Атами) — японская гейша, актриса и танцовщица.

В конце XIX века, когда японизм был на пике моды в Европе, жила женщина, которая сломала стереотипы не только на Западе, но и в самой Японии. Она выступала перед главами государств, вдохновляла драматургов и музыкантов («Мадам Баттерфляй» Пуччини) и была увековечена многими выдающимися художниками того времени, такими как Пикассо, Рамон Касас и другие. Его звали Сада-Якко (1871-1946).

Родилась она в семье обедневшего самурая (в некоторых источниках утверждается, что он был простым торговцем), 12 ребенком в семье. Мать ее была выдающейся красавицей.

В семь лет после смерти отца она была удочерена владельцем дома гейш в Токио. Ее научили петь и играть на кото, и она проявила особые способности к танцам. Хотя в то время это было не принято, ее отправили к местному синтоистскому священнику, чтобы он научил ее читать и писать. В 12 лет она дебютирует как о-сяку , буквально разлившая сакэ или ученица гейши.

Граф Хиробуми Ито , тогдашний премьер-министр и один из отцов-основателей современной Японии, был тем, кто за высокую цену приобрел право первой ночи ( мидзуагэ ) с Сада в 1886 году, когда ей было 15 лет. Якко будет любовницей всемогущего Ито в течение трех лет, прежде чем он отпустит ее, хотя останется ее другом и советником на всю оставшуюся жизнь.

После этого среди поклонников и возлюбленных у Якко будут президент банка, чемпион по сумо и актер кабуки, который стал известен под именем Утаэмоном V.

Зная, что карьера гейши недолговечна, она начала искать подходящего мужа.

Этим человеком стал Отодзиро Каваками , известный как Дитя Свободы, который был актером Либеральной партии, выступавшим в политических пародиях. Он очаровал Якко.

Якко увидела его выступление летом 1891 года. У пары завязался роман, несмотря на то, что в социальном отношении он был ниже ее предыдущих любовников. После поездки в Париж Каваками основал театр «Новая волна» в Японии, а в октябре 1893 года он и Сада-Якко официально поженились.

Однако, через пару лет появляется возможность, которая изменит ход жизни Сада-Якко. Юминдо Кусибики , японский эмигрант, разбогатевший на международной моде на японизм, убеждает Каваками и его группу совершить поездку по Америке. Сада сопровождает мужа, но не как актриса, а как жена, единственная цель которой - поддержать его за кулисами. Никогда раньше не выступавшая на сцене, Сада-Якко была потрясена, когда по прибытии в Сан-Франциско в мае 1899 года обнаружила, что ее провозгласили известной японской актрисой и одной из звезд компании.

Читайте также: