Цитаты про окна в доме

Обновлено: 01.05.2024

Комната в азиатском вкусе в доме Купавиной, с одним выходом на террасу; стеклянная растворенная дверь с портьерами; по сторонам двери два больших окна, закрытые драпировками; по стенам и под окнами мягкие диваны. За балюстрадой террасы виден сад и за ним живописная сельская местность.

Во всех домах отворенные окна ярко освещены, а перед подъездами горят висячие фонари. Обеим девушкам отчетливо видна внутренность залы в заведении Софьи Васильевны, что напротив: желтый блестящий паркет, темно-вишневые драпри на дверях, перехваченные шнурами, конец черного рояля, трюмо в золоченой раме и то мелькающие в окнах, то скрывающиеся женские фигуры в пышных платьях и их отражения в зеркалах. Резное крыльцо Треппеля, направо, ярко озарено голубоватым электрическим светом из большого матового шара.

Окна, едва завешанные гардинами, и стеклянная дверь в сад пропускали много света и придавали веселый вид комнате.

Одна из гостиных в доме Сорина, обращенная Константином Треплевым в рабочий кабинет. Направо и налево двери, ведущие во внутренние покои. Прямо стеклянная дверь на террасу. Кроме обычной гостиной мебели, в правом углу письменный стол, возле левой двери турецкий диван, шкап с книгами, книги на окнах, на стульях. — Вечер. Горит одна лампа под колпаком. Полумрак. Слышно, как шумят деревья и воет ветер в трубах.

Комната в доме Краснова: прямо дверь в сени; направо кровать с ситцевым пологом и окно, налево лежанка и дверь в кухню; на авансцене простой дощатый стол и несколько стульев; у задней стены и у окна скамьи, у левой стены шкаф с чашками, маленькое зеркало и стенные часы.

Ехали в тумане осторожно и медленно, остановились у одноэтажного дома в четыре окна с парадной дверью; под новеньким железным навесом, в медальонах между окнами, вылеплены были гипсовые птицы странного вида, и весь фасад украшен аляповатой лепкой, гирляндами цветов. Прошли во двор; там к дому примыкал деревянный флигель в три окна с чердаком; в глубине двора, заваленного сугробами снега, возвышались снежные деревья сада. Дверь флигеля открыла маленькая старушка в очках, в коричневом платье.

Через длинную гостиную с низким потолком и узкими окнами они прошли в кабинет Бахарева, квадратную угловую комнату, выходившую стеклянной дверью в столовую, где теперь мелькал белый передник горничной.

Шкаф обращён дверьми направо, спинка его завешена ковром, к ней прислонилось пианино; напротив — широкий тёмный диван и маленькое окно; в глубине этой комнаты дверь в столовую.

Бедная комната; направо дверь, у двери старинные часы; прямо печь изразцовая, с одной стороны ее шкаф, с другой — дверь в кухню; налево комод, на нем туалетное зеркало; на первом плане окно, у окна стол.

День был яркий. Солнце как раз ударяло в закрытые окна кабинета и маленькие полосы света едва освещали обширную комнату, пробиваясь по бокам темных штор.

Лунная ночь. Площадка в большом барском саду, окруженная старыми липами; на площадке скамейки и столики ясеневые, на чугунных ножках; на сцену выходит терраса большого дома, у террасы рабатки с цветами и вьющимися растениями. На террасу из дома стеклянная дверь и несколько окон; в доме полное освещение.

Лавка Деренкова помещалась в низенькой пристройке к дому скопца-менялы, дверь из лавки вела в большую комнату, ее слабо освещало окно во двор, за этой комнатой, продолжая ее, помещалась тесная кухня, за кухней, в темных сенях между пристройкой и домом, в углу прятался чулан, и в нем скрывалась злокозненная библиотека.

Бедная каморка; стены голые; окна покривились; в некоторых, вместо стекол, бумага; стол, скамейка, два стула и кровать с задернутыми холстинными занавесками; одна дверь с левой стороны, другая направо, на чердак.

Вот, на повороте аллеи, весь дом вдруг глянул на него своим темным фасом; в двух только окнах наверху мерцал свет: у Лизы горела свеча за белым занавесом, да у Марфы Тимофеевны в спальне перед образом теплилась красным огоньком лампадка, отражаясь ровным сиянием на золоте оклада; внизу дверь на балкон широко зевала, раскрытая настежь.

Он прошел в одну из маленьких комнат дома с двумя окнами в палисадник. Среди нее стоял овальный стол, его окружали старинные стулья, обитые кожей, в одном простенке висели часы в длинном ящике со стеклянной дверью, в углу стояла горка с серебром.

Изба была оклеена обоями на городскую руку; на полу везде половики; русская печь закрыта ситцевым пологом. Окна и двери были выкрашены, а вместо лавок стояли стулья. Из передней избы небольшая дверка вела в заднюю маленьким теплым коридорчиком.

Желтые — с красными кирпичными прыщами — стены следили за мной сквозь темные квадратные очки окон, следили, как я открывал певучие двери сараев, как я заглядывал в углы, тупики, закоулки.

Лаевский, недоумевая, отворил дверь и вошел в комнату с низким потолком и занавешенными окнами. На столе стояла свеча.

Три приемные комнаты, через которые проходил Бегушев, представляли в себе как-то слишком много золота: золото в обоях, широкие золотые рамы на картинах, золото на лампах и на держащих их неуклюжих рыцарях; потолки пестрели тяжелою лепною работою; ковры и салфетки, покрывавшие столы, были с крупными, затейливыми узорами; драпировки на окнах и дверях ярких цветов…

А в конце прошлого столетия здесь стоял старинный домище Челышева с множеством номеров на всякие цены, переполненных Великим постом съезжавшимися в Москву актерами. В «Челышах» останавливались и знаменитости, занимавшие номера бельэтажа с огромными окнами, коврами и тяжелыми гардинами, и средняя актерская братия — в верхних этажах с отдельным входом с площади, с узкими, кривыми, темными коридорами, насквозь пропахшими керосином и кухней.

В комнате было темно и сумрачно. Тесно набитые книгами полки, увеличивая толщину стен, должно быть, не пропускали в эту маленькую комнату звуков с улицы. Между полками матово блестели стёкла окон, заклеенные холодною тьмою ночи, выступало белое узкое пятно двери. Стол, покрытый серым сукном, стоял среди комнаты, и от него всё вокруг казалось окрашенным в тёмно-серый тон.

Мне припомнились сумерки, я припомнила наш чердак, высокое окошко, улицу глубоко внизу с сверкающими фонарями, окна противоположного дома с красными гардинами, кареты, столпившиеся у подъезда, топот и храп гордых коней, крики, шум, тени в окнах и слабую, отдаленную музыку…

Благодаря яркому освещению эта большая комната с голыми стенами, оклеенными белыми обоями, с венскими стульями по бокам, с тюлевыми занавесками на окнах, казалась особенно пустой.

Апрельское утро уже врывалось в завешанные окна комнаты Талечки, и лучи солнца пробивались в края штор, освещая забывшуюся с этими мыслями тревожным сном молодую девушку…

Я выбрал три небольшие комнаты с окнами в сад и с раннего утра до ночи убирал их, вставляя новые стекла, оклеивая обоями, заделывая в полу щели и дыры.

Он лишился чувств, очнулся он в узкой высокой комнате со сводчатым потолком и одним глубоким небольшим окном с железною решеткою; яркие солнечные лучи освещали скромную обстановку этого незнакомого ему жилища: деревянную скамью, несколько табуретов, стол, аналой, стоявший в переднем углу под иконостасом со множеством образов, озаренных едва заметным при дневном свете огоньком лампады, и, наконец, деревянную жесткую кровать, на которой он лежал.

Поручик прошел за ней пять-шесть больших, роскошно убранных комнат, коридор и в конце концов очутился в просторной квадратной комнате, где с первого же шага его поразило изобилие цветущих растений и сладковатый, густой до отвращения запах жасмина. Цветы шпалерами тянулись вдоль стен, заслоняя окна, свешивались с потолка, вились по углам, так что комната походила больше на оранжерею, чем на жилое помещение. Синицы, канарейки и щеглята с писком возились в зелени и бились об оконные стекла.

Новый дом был нарядней, милей прежнего; его фасад покрашен теплой и спокойной темно-малиновой краской; на нем ярко светились голубые ставни трех окон и одинарная решетчатая ставня чердачного окна; крышу с левой стороны красиво прикрывала густая зелень вяза и липы.

В комнате, с тремя окнами на улицу, стоял диван и шкаф для книг, стол, стулья, у стены постель, в углу около нее умывальник, в другом — печь, на стенах фотографии картин.

Аннинька, m-lle Эмма и Прасковья Семеновна выглядывали на улицу из-за оконных драпировок, а Раиса Павловна стояла у окна вместе с Лушей, одетой в свое единственное нарядное платье из чечунчи.

Мрачный дом острога с часовым и фонарем под воротами, несмотря на чистую, белую пелену, покрывавшую теперь всё — и подъезд, и крышу, и стены, производил еще более, чем утром, мрачное впечатление своими по всему фасаду освещенными окнами.

Желтые обои; два окна с тюлевыми грязными занавесками; между ними раскосое овальное зеркало, наклонившись под углом в 45 градусов, отражает в себе крашеный пол и ножки кресел; на подоконниках пыльные, бородавчатые кактусы; под потолком клетка с канарейкой.

Усадьба Гурмыжской, верстах в пяти от уездного города. Большая зала. Прямо две двери: одна выходная, другая в столовую; направо от зрителей окно и дверь в сад; налево две двери: одна во внутренние комнаты, другая в коридор. Богатая старинная мебель, трельяжи, цветы, у окна рабочий столик, налево круглый стол и несколько кресел.

В городе много садов и палисадников, — клен, рябина, сирень и акации скрывали лица домов, сквозь зелень приветливо смотрели друг на друга маленькие окна с белыми занавесками, горшками герани, фуксии, бегонии на подоконниках и птичьими клетками на косяках.

В комнате было тускло; неприятная мокрота сеялась в воздухе и проходила сквозь щели его окон, заставленные картинами или нагрунтованным холстом.

Фасад, с резным крыльцом посередине, обращён во двор, из его шести окон виден тёмный и слепой, наглухо забитый верхний этаж барского дома, источенная ржавчиною рыжая крыша, обломанные ветром трубы, согнутые флюгера и презрительно прищуренные слуховые окна.

Порой в окне, где лежала больная, в щель неплотно сдвинутых гардин прокрадывался луч света, и мне казалось, что он устанавливает какую-то связь между мною, на темной улице, и комнатой с запахом лекарств, где на белой подушке чудилось милое лицо с больным румянцем и закрытыми глазами.

На балконах, в окнах, на карнизах, на крышах, навесах подъездов, на стульях, поставленных в экипажах, было полно зрителей.

Перед окнами стоял опрятный стол, покрытый разными вещицами; в углу находилась полочка для книг с бюстами Шиллера и Гёте; на стенах висели ландкарты, четыре греведоновские головки и охотничье ружье; возле стола стройно возвышался ряд трубок с исправными мундштуками; в сенях на полу лежал коврик; все двери запирались на замок; окна завешивались гардинами.

Он с пристрастным чувством, пробужденным старыми, почти детскими воспоминаниями, смотрел на эту кучу разнохарактерных домов, домиков, лачужек, сбившихся в кучу или разбросанных по высотам и по ямам, ползущих по окраинам оврага, спустившихся на дно его, домиков с балконами, с маркизами, с бельведерами, с пристройками, надстройками, с венецианскими окошками или едва заметными щелями вместо окон, с голубятнями, скворечниками, с пустыми, заросшими травой, дворами.

В комнате было темно, в окна глядела серая зимняя заря, а сквозь матовое стекло нашей двери просвечивал огонек свечки. Мне теперь кажется, что свечка заглядывала в комнату как-то значительно и осмысленно.

Вадим перебрался по доскам через ручей и подошел к ветхой бане, находящейся на полугоре и окруженной густыми рябиновыми кустами… ему показалось, что он заметил слабый свет сквозь замок двери; он остановился и на цыпочках подкрался к окну, плотно закрытому ставнем…

Над диваном было большое овальное зеркало в золоченой раме, в такой же раме огромное трюмо стояло в широком простенке между двумя окнами и тяжелыми темно-синими драпи и спущенными густыми тюлевыми занавесками, от которых в комнате стоял какой-то странный полусвет.

Небольшая приказчичья комната; на задней стене дверь, налево в углу кровать, направо шкаф; на левой стене окно, подле окна стол, у стола стул; подле правой стены конторка и деревянная табуретка; подле кровати гитара; на столе и конторке книги и бумаги.

В верхнем этаже некоторые окна были с выбитыми стеклами, а в других стекла были заплеснелые, с радужными отливами; в нижнем этаже их закрывали тяжелые ставни.

Любопытные видали в замочную скважину: дорогой варшавский ковер на полу этой комнаты; окно, задернутое зеленой тафтяной занавеской, большой черный крест с белым изображением распятого Спасителя и низенький налой красного дерева, с зеленою бархатною подушкой внизу и большою развернутою книгою на верхней наклонной доске.

Лучшая площадка для вопросов про отношения между близкими людьми, родственниками, друзьями, коллегами.

Кондратий Карлович никогда так не делал, а тут, вдруг, раз, и нечаянно попробовал — заглянул вечером в соседское окно. Было очень интересно — что же там творится. С удивлением Кондратий Карлович обнаружил, что ничего особо интересного. Там какая-то пожилая женщина натирала себе мазью руку.
Тогда Кондратий заглянул в другое. И чтоб вы думали? — Там какому-то мужчине натирали мазью спину.
… Куда бы не заглядывал Кондратий Карлович -везде почти одно и то же. Там мазались мазями. В одном только окне было нечто особенное — там был человек как две капли похожий на него, Кондратия, и мазью натирал себе ногу.
…
Когда уставший Кондратий вернулся домой, сперва раздевшись, первым делом он решил помазать себе ноги мазью — уж больно болели. И тут он обнаружил в окне чью-то физиономию. Ошалелый взгляд пристально всматривался из-за стекла, и казалось что-то дикое в нем. Кондратий хотел рассмотреть поближе, но странный незнакомец отпрянул в темноту и скрылся.

Вечерние окна

Люблю смотреть на окна вечером.
Когда гуляешь и делать нечего…
Так манит уют и тепло в домах…
И в разных оконцах как в разных мирах…

В одной квартире сияет счастье.
Такое лучистое! Как солнечный свет!
Ему не страшны никакие ненастья.
И все, кто вокруг, этим счастьем согрет!

Окошко обычное, старые шторы…
Но чисто и в доме, и в душах людей!
А вечером там за столом разговоры
И чай. И всегда дом открыт для гостей.
… показать весь текст …

Вымоешь окно — и мир становится чище.

Четыре Окна

Долго брел в темноте я без мира, без сна.
В пустоте суета подгоняла кнутом.
Но судьба подарила четыре окна
Привела меня даль в этот дом.
Где подруга — трава расстелила постель.
А чернявая ночь подложила луну.
А краюха — зима наливала метель.
И я пьян от всего, живу.

В твои четыре окна кричит вьюга.
В твои четыре окна летит лето.
В твои четыре окна поет осень.
В твои четыре окна разбила птица — Весна.
В твои четыре окна смотрю я!
… показать весь текст …

Есть люди, что подглядывают,
не видя, что их видят.

ЧУЖИЕ ОКНА

Окна в железных рамах,
Судьбы в домах напротив,
Кто-то проходит мимо,
Кто-то в дома заходит.

Я не могу сказать,
Будто они стали ближе,
Но лишь протру глаза,
Окна напротив вижу.

Окна мой лучший сторож,
Я бы спустил курок, но…
Как полицейский голос,
Окна меня остановят.
… показать весь текст …

Сказок сны

стихи - Марина Бойкова музыка и исполнение - Константин Куклин

Вечер падает на город
Торопливостью шагов,
Люди окна плотно шторят,
Пряча блики мотыльков.

Убаюкивает шелест
Пролетающих машин,
И холодный ветер сеет,
Колет иглами снежин.

И созвездия сверкают,
Чьи-то жизни в темноте
Постепенно замолкают,
Замирают в белизне.
… показать весь текст …

Падаль дождь за варатник
Шоль я вдаль па маставой
Вы, сидящая в акне
Аказались пацталом.
Я, прервавший свою вдаль,
Оказанья пацталом
С вами разделю печаль
И васпользуюсь акном.
Мной васпользанье акна
Вы привратно ни паймите
Если што — пошлите на Ну, а нет — сидите молча.
Ваш пацтол уже привык
К вашим пад ниго паденьям
… Падаль дождь за варатник
… показать весь текст …

вот и настало время, когда можно рисовать на запотевших окнах автобуса.)

И луна и звезды и мир в целом

долгий променаж в ночи
всегда хорош для души:
украдкой смотрю в окна и вижу как заморенные жёнушки
норовят отбиться от обезумевших от пива мужей.

Лучшая площадка для вопросов про отношения между близкими людьми, родственниками, друзьями, коллегами.

Уж светом тёплым
Зажигаются окна,
Осенний вечер…

Проснись! Это лето стучит в окошко,
Попрощаться пришло на заре,
Посидеть у двери « на дорожку»,
А потом — запетлять в сентябре.
Поцелуем листвы разноцветной,
Песнопением птиц перелетных,
Путеводной звездой незаметной,
Переливами стекол оконных…

За каждым окном мирская жизнь — полна эмоций , чувств и переживаний.

За чистыми окнами — грязь не живёт!

Коты — они народ жадный. Даже если у них есть своя большая территория , они никогда не возражают присоединить к ней еще кусочек. Ну понятно , что сами коты себя жадными не считают. Предпочитают называться хозяйственными и добычливыми
Так что коты собираются да стартуют на освоение неведомых земель совершенно самостоятельно.
И хорошо если через дверь.
Тогда можно попытаться перехватить беглеца и вернуть его по базе прописки.
Так ведь эти олухи хвостатые , то бишь их котейшества , норовят покинуть подведомственную территорию и через окно.
И вот тогда начинается треш и хоррор.

Даже светящиеся окна способны обернуться обманом.

Они могут таить за собой одиночество, болезнь или тоску.
Потного мужика с бутылкой пива, страдающего простатитом.
Обиженного ребенка, получившего незаслуженный подзатыльник.
Несчастную женщину, тщательно скрывающую мешки под глазами и трещины на пятках, в ожидании любви, которая уже никогда не придет к ней.

Бывает, что за окном праздник, но это не означает счастье.
Скорее всего, пиршество закончится пьяной ссорой, вонью из мусорного ведра, лишним телефонным звонком и головной болью.

Счастливые окна — большая редкость в наше время.

Дед Мороз идет в дома,
Заглянул к нам в окна.
Если в дом я не войду,
Разрисую стекла.

Хочешь сказку? За лесами, в тридевятом королевстве
На таком отшибе — даже за неделю не дойти
Не отмеченном на карте никакого континента
(Да чего уж континента — даже глобуса земли!)

Жили-были человечки с золотыми волосами,
Жили-были человечки с очень доброю душой,
Жили-были человечки с разноцветными глазами
В остальном простые люди — например, как мы с тобой

И как мы они вставали рано утром на работу,
Выходные проводили в луна-парках и кино,
Но в любой из дней недели по негласному закону
Кажды…
… показать весь текст …

Пишу твоё имя на оконном стекле.

На стекле запотевшем, оконном,
Вывожу твоё имя с надеждой,
Что меня в этом мире огромном,
Заметишь, как первый подснежник.

Ты не можешь пройти мимо окон,
Мимо стёкол кричащих словами,
Оглянись, посмотри ненароком,
Может мы совпадаем сердцами.

Вариант: Говоришь, что любишь дождь, но гуляешь под зонтом. Говоришь, что любишь солнце, но ищешь тень, когда оно светит. Говоришь, что любишь ветер, но когда он дует закрываешь окно. Вот почему я боюсь, когда ты говоришь, что любишь меня.

— Дейл Карнеги американский педагог, психолог, писатель 1888 - 1955

— Коко Шанель французский модельер 1883 - 1971

— Боб Марли ямайский музыкант, гитарист, вокалист и композитор 1945 - 1981

— Лао-цзы древнекитайский философ -604

— Джонни Депп американский актёр, режиссёр, музыкант, сценарист и продюсер 1963

— Лао-цзы древнекитайский философ -604

— Владимир Вольфович Жириновский российский политический деятель 1946

— Курт Кобейн автор песен, музыкант и художник, более известный как вокалист и гитарист северо-американской альтернативной рок-группы… 1967 - 1994

— Guf Российский артист, рэпер и основатель лейбла ZM 1979

— Егор Летов русский рок-музыкант, поэт, основатель и лидер рок-группы «Гражданская оборона» 1964 - 2008

— Анджелина Джоли американская актриса, режиссёр и сценарист, фотомодель, посол доброй воли ООН 1975

— Михаил Сафарбекович Гуцериев российский предприниматель, меценат 1958

— Артур Шопенгауэр немецкий философ 1788 - 1860

— Guf Российский артист, рэпер и основатель лейбла ZM 1979

— Oxxxymiron британский рэп-исполнитель 1985

— Дмитрий Владимирович Нагиев российский актёр, шоумен, теле- и радиоведущий 1967

— Эминем Американский рэпер, актёр, музыкальный продюсер 1972

— Евгений Валерьевич Гришковец российский прозаик, драматург, режиссёр, актёр, музыкант 1967

— Марина Матисс белорусская и испанская певица, поэтесса и композитор 1991

— Константин Семёнович Мелихан русский писатель, автор юмористических книг, эстрадный исполнитель собственных произведений, карикатурист, телеведущий,… 1952

— Элизабет Кюблер-Росс американский психолог 1926 - 2004

— Генри Уорд Бичер американский религиозный деятель 1813 - 1887

— Говард Филлипс Лавкрафт американский писатель, поэт и журналист 1890 - 1937

— Пьер Буаст французский лексикограф и поэт 1765 - 1824

— Владимир Владимирович Маяковский русский, советский поэт-футурист, драматург, публицист 1893 - 1930

— Билл Шенкли шотландский футбольный тренер, легендарный менеджер «Ливерпуля» 1913 - 1981

— Виктор Робертович Цой советский рок-музыкант, автор песен и художник 1962 - 1990

— Станислав Ежи Лец польский поэт, философ, писатель-сатирик и афорист XX века 1909 - 1966

— Сергей Сергеевич Бодров российский режиссёр, актёр, сценарист 1971 - 2002

— Омар Хайям персидский поэт, философ, математик, астроном, астролог 1048 - 1131

— Мария Арбатова российская писательница, феминистка 1957

— Лафайет Рональд Хаббард американский писатель-фантаст, создатель нового религиозно-мистического движения Церковь саентологии и связанного с ней… 1911 - 1986

— Джордж Бернард Шоу Британский писатель, романист, драматург, лауреат Нобелевской премии в области литературы, общественный деятель 1856 - 1950

— Мэрилин Мэнсон американский рок-певец, поэт-песенник, художник и бывший музыкальный журналист 1969

— Бенедикт Камбербэтч британский актёр театра, кино и телевидения 1976

— Орхан Памук турецкий писатель 1952

Он — не приложение к рассказу, он — сам по себе.
Меня зовут Красный

Проза, «Яр», повесть, 1915

— Дон-Аминадо русский поэт-сатирик, мемуарист, адвокат 1888 - 1957

— Константин Константинович Вагинов русский, советский прозаик и поэт 1899 - 1934

Проза, «Звезда Вифлеема» (1922)

— Рихард Круспе немецкий музыкант 1967

— Владислав Фелицианович Ходасевич русский поэт, литературный критик, прозаик 1886 - 1939

Из записной книжки.

— Ричард Гир американский актёр 1949

— Ален Делон французский актёр 1935

— Гнойный российский хип-хоп-исполнитель 1990

vs Оксимирон
Versus Battle
Вариант: Ну что, стадионный рэпер? Куда ты идешь? Ты не рубишь на запад окно, ты, блядь, гамельнский крысолов, ты тащишь всех в самое дно.

— Антон Павлович Чехов русский писатель, драматург, врач 1860 - 1904

Ольга Книппер-Чехова, «О А. П. Чехове», 1933
Источник: «А. П. Чехов в воспоминаниях современников». Москва, «Художественная литература», 1986 г. ― Книппер-Чехова О.Л. «О А. П. Чехове» (1921―1933)

«Сентиментальный роман», 1901

— Марина Ивановна Цветаева русский поэт, прозаик, переводчик 1892 - 1941

— Slim российский рэпер 1981

— Майкл Каннингем американский писатель 1952

— Лев Николаевич Гумилёв советский историк-этнолог, археолог, востоковед, писатель, переводчик 1912 - 1992

— Афанасий Афанасьевич Фет российский поэт-лирик, переводчик, мемуарист 1820 - 1892

— Стив Возняк Американский изобретатель, компьютерный инженер и программист 1950

— Андрей Романович Чикатило советский серийный убийца 1936 - 1994

— Дмитрий Владимирович Нагиев российский актёр, шоумен, теле- и радиоведущий 1967

— Чарльз Мэнсон американский маньяк-убийца 1934 - 2017

— Олесь Алексеевич Бузина украинский писатель, журналист, телеведущий 1969 - 2015

Из статьи «Величие природы».

— Марина Ивановна Цветаева русский поэт, прозаик, переводчик 1892 - 1941

— Теннесси Уильямс американский прозаик и драматург 1911 - 1983

— Игорь Миронович Губерман советский и израильский писатель, поэт 1936

— Адриано Челентано итальянский музыкант, киноактёр, эстрадный певец, кинорежиссёр, композитор, общественный деятель и телеведущий 1938

Из интервью
Источник: Речь Адриано Челентано во время выступления в С/К «Олимпийский», Москва, 1987 год

— Яшка Казанова московская интернет писательница и поэтесса 1976

— Питер Джексон Новозеландский кинорежиссёр, сценарист, актёр и продюсер 1961

— Эванджелин Лилли канадская актриса 1979

— Игорь Владимирович Тальков советский рок-музыкант, певец, автор песен, поэт, киноактёр 1956 - 1991

— Морис Метерлинк бельгийский писатель, поэт, драматург и философ 1862 - 1949

— Нора Эфрон американская писательница и режиссёр 1941 - 2012

Но такая уж вещь прошлое - если вцепилось однажды зубами в вашу плоть, больше не отпустит.

The truth is great, and shall prevail, When none cares whether it prevail or not.

Опять наступила ночь, третья в этой каменной вечности. Опять я блуждал среди зарослей и осыпающихся скал своих мыслей.

The Kindly Ones

— Бенни Хилл английский актёр, комик 1924 - 1992

— Норберт Винер американский учёный, выдающийся математик и философ, основоположник кибернетики и теории искусственного интеллекта 1894 - 1964

Норберт Винер. Голова. Американская фантастика: Сборник: — М.: Радуга, 1988, с. 451.

— Михаил Борисович Ходорковский российский предприниматель, общественный деятель, публицист 1963

— Рене Магритт бельгийский художник-сюрреалист 1898 - 1967

— Эрнст Теодор Амадей Гофман немецкий писатель, композитор, художник 1776 - 1822

и добавляла: — Доброй ночи, мой милый!

— Альфред Хичкок британский и американский кинорежиссёр, продюсер, сценарист 1899 - 1980

У дороги, беседуя с маленьким мальчиком, положив руку ему на плечо, стоял священник. Высунувшись из машины, Хичкок завопил: «Эй, малыш, уноси ноги! Беги, если тебе жизнь дорога!»

Source: Ричард Докинз, «Бог как иллюзия» (2006) // пер. с англ. Н. Смелковой. — М: КоЛибри (Иностранка), 2008. — гл. 9.

Человеческое тело — это дом с многими окнами. Мы все сидим перед ними, показываем себя и просим проходящих мимо зайти в дом и любить нас.

Все мы мечтаем о каком-то волшебном саде роз, который находится за горизонтом, вместо того, чтобы наслаждаться розами, которые цветут прямо за нашим окном.

Я одеваюсь так, как будто я старый еврейский чернокожий мужик. А еще у меня за окном всегда 50-е годы прошлого века.

«Мозг — своеобразный орган… в одном чикагском страховом обществе был агент, восходящая звезда… К несчастью, им часто овладевала хандра, и, когда он уходил со службы домой, никто не знал, воспользуется ли он лифтом или шагнет за окно десятого этажа. В конце концов правление убедило его расстаться с крохотной частичкой лобной доли мозга… После этого… ни один агент со дня основания общества не совершил равных подвигов в области страхования… Однако все упустили из виду один факт: лоботомия не способствует тонкости суждения и осторожности. Когда страховой агент стал финансистом, он потерпел полный крах, а с ним и общество. Нет, я бы не хотел, чтобы кто-нибудь менял схему моей внутренней проводки…» (Норберт Винер. Голова. Американская фантастика: Сборник: — М.: Радуга, 1988, с. 451.)

…Я напоминаю себе старого сумасшедшего живописца, что целыми днями сидел перед вставленным в раму загрунтованным полотном и всем приходившим к нему восхвалял многообразные красо́ты роскошной, великолепной картины, только что им законченной. Я должен отказаться от той действенной творческой жизни, источник которой во мне самом, она же, воплощаясь в новые формы, роднится со всем миром. Мой дух должен скрыться в свою келью… вот это окно — утешение для меня: здесь мне снова явилась жизнь во всей своей пестроте, и я чувствую, как мне близка её никогда не прекращающаяся суетня. Подойди, брат, выгляни в окно!

Не нужно стремиться проявить ум, доказать что-то своей игрой, главное - воссоздать драматически насыщенное чувство. Пьеса может начинаться так: поднимается занавес, актёры на сцене молчат целых десять минут, потом открывается окно и с улицы доносится крик. Неважно, будут ли при этом произнесены какие-нибудь слова, важно, что зритель ждёт и волнуется.

Думаю, что, когда я умру, я сгнию, и ничего от моего «я» не останется. Я уже не молод и люблю жизнь. Но я бы счёл ниже своего достоинства трепетать от страха при мысли о смерти. Счастье не перестаёт быть счастьем оттого, что оно преходяще, а мысли и любовь не лишаются ценности из-за своей быстротечности. Многие люди держались с достоинством на эшафоте; такая гордость должна научить нас видеть истинное место человека в мире. Даже если ветер, ворвавшийся в распахнутые наукой окна, заставляет нас, привыкших к уютному теплу традиционных «облагораживающих» мифов, поначалу дрожать, в конце концов свежий воздух приносит бодрость и силу, а открывающиеся перед нами огромные пространства обладают собственным неповторимым великолепием.

Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».

Говорят, Хичкок как-то раз, проезжая в машине по Швейцарии, неожиданно указал рукой из окна и сказал: «Вот самая жуткая картина, которую мне когда-либо довелось видеть». У дороги, беседуя с маленьким мальчиком, положив руку ему на плечо, стоял священник. Высунувшись из машины, Хичкок завопил: «Эй, малыш, уноси ноги! Беги, если тебе жизнь дорога!»

Когда мы читаем книгу, глаза устают и, чтобы дать им отдохнуть, мы разглядываем картинки. Рисунок помогает представить описанное словами. Рассказ оживает благодаря рисунку, и не может быть рисунка отдельно от рассказа. Так я думал. Но, оказалось, был не прав. Два года назад, находясь в Венеции в качестве посла нашего падишаха, я увидел там работы итальянских мастеров. Не зная, какие сюжеты они иллюстрируют, я старался понять суть нарисованного. Однажды я увидел рисунок на стене дворца и застыл, потрясённый. Это было изображение человека, просто человека, такого же, как я. Гяур, конечно, не из наших. Рисунок отображал всё то, что было важного в жизни: панорама поместья, видневшегося из открытого окна, деревня и лес, который казался живым благодаря оттенкам сочных красок. На столе перед человеком — часы, книги, ручки, карта, компас, коробки с золотыми монетами, прочие предметы непонятного мне назначения, которые я видел и на других рисунках. И, наконец, рядом с отцом — прекрасная, как сон, дочь. Я понял, что этот рисунок и есть рассказ. Он — не приложение к рассказу, он — сам по себе.

Родина не есть условность территории, а непреложность памяти и крови. Не быть в России, забыть её — может бояться лишь тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри, — тот потеряет её вместе с жизнью. Моя родина везде, где есть письменный стол, окно и дерево под этим окном.

Сидя в камере, я увидел, как луч света падает из окна на цементный пол. И тогда я сообразил, что пассионарность — это энергия, такая же, как та, которую впитывают растения.

Любой кусок жизни имеет значение. Важно уметь извлечь смысл. Если с интересом и любовью воспринимать то, что вокруг тебя. Тогда все будет выстраиваться в некую конструкцию. Ты можешь еще не знать, что какая она будет, какая у нее будет труба и наличники на окнах. Но надо понимать, что это некое целостное здание.

А так как стены и окна рано или поздно могут свести с ума человека, который много читает и много мечтает, то обитатель этой комнаты привык каждую ночь высовываться из окна, чтобы хоть краем глаза увидеть нечто, не принадлежащее земному миру с его серыми многоэтажными городами.

У ней была в распоряжении громадная сила: упорство тупоумия, и так как эта сила постоянно била в одну точку: досадить, изгадить жизнь, то по временам она являлась чем-то страшным. Мало-помалу арена столовой сделалась недостаточною для неё; она врывалась в кабинет и там настигала Иудушку (прежде она и подумать не посмела бы войти туда, когда барин «занят»). Придёт, сядет к окну, упрётся посоловелыми глазами в пространство, почешется лопатками об косяк и начнёт колобродить.

Вот что, слушайте внимательно, — Дамблдор говорил очень медленно и очень отчётливо. — Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на седьмом этаже. Тринадцатое окно справа в Западной башне. Если всё пройдёт удачно, вам сегодня удастся спасти не одну невинную жизнь. Но запомните, оба. Вас не должны видеть. Мисс Грейнджер, вам известен закон — вы знаете, что поставлено на карту… Вас — не — должны — видеть.

Говоришь, что любишь дождь, но гуляешь под зонтом. Говоришь, что любишь солнце, но ищешь тень, когда оно светит. Говоришь, что любишь ветер, но когда он дует закрываешь окно. Вот почему я боюсь, когда ты говоришь, что любишь меня.

Бывают такие ночи, когда сложно оставаться в своем уме. Когда утро начинается с землетрясения, и вся жизнь кажется ошибкой, хочется большой и светлой музыки, космической музыки… Что-нибудь вроде музыки, которая льется из окон сумасшедшего дома в этот «Последний день лета»

Я остался в Москве. Комнату нашел в Покровском-Стрешневе. Туда идёт трамвай 13. За мостом под железной дорогой ― каменная стена. В стене трое огромных чугунных ворот. Каждые из ворот больше тех, через которые въезжают в Россию. За воротами деревья, густые в огне фонаря. За елями ― большое здание, дворец-дача-декорация. Кругом парк, в парке сирень; весной её ломают тихо, ломают и везут, и, не боясь тихого шума, в особенно светлой прелести ночи поют соловьи. В пруду тина и ряска. Ряска напоминает треснувшую эмаль, и на эмали видны призрачные заплывающие тропы лягушек. Всё это увидел весной, а приехал осенью. Комната была полна кленовыми листьями. Окно открыто в парк. Среди старой мебели, с шёлком, рассыпавшимся на нити, шуршали на полу, как рукописи, листья. Было красиво. Окно в солнце. Деревья. Кругом нашей комнаты холодные пустоты. Музей, чёрные переходы, в которых когда-то было тепло и жили черкесы. Черкесы, и каменная красная стена, и ворота должны были сохранить владелицу от революции. Стоял на четвереньках и затыкал тряпками и кусками книг щели в полу. Замерзало окно. Без форточки. Сразу стало в комнате некрасиво.

Людей, верования которых не имеют рационального обоснования, называют по-разному. Если их верования широко распространены, мы называем таких людей религиозными; если нет — как правило, именуем сумасшедшими, психопатами или тронувшимися… Вот уж поистине — большинство всегда право (с ума поодиночке сходят). Но по сути дела — чистая случайность, что в нашем обществе считается нормальным убеждение в способности Творца Вселенной читать наши мысли, тогда как уверенность в том, что барабанящий в окно дождь передаёт вам азбукой Морзе его волю, рассматривается как проявление безумия. И хотя, в строгом смысле слова, религиозные люди — не сумасшедшие, суть их верований, без сомнения, сродни безумию.

В лесах и горах одиночество никогда не бывает полным: каждое дерево, каждая былинка, каждый камушек – это как бы живые существа, близкие вам, а отдалённые вершины гор, вокруг которых собираются звёзды, – храмы, куда вы издалека шлёте молитвы. На море же одиночество – окно, открывающееся в пустоту. Вы видите небо, облака, равномерно вздымающиеся волны, но знаете, что за ними нет ничего знакомого вам, что в нескольких милях под вами начинается мир, один взгляд в который может свести человека с ума.

Цитаты про окна в доме

Вечерние окна

Четыре Окна

ЧУЖИЕ ОКНА

Сказок сны

Пишу твоё имя на оконном стекле.

Похожие цитаты: